Для тех, кто подзабыл: Кукрыниксы – это творческий псевдоним известных советских карикатуристов, носивший фамилии Куприянов (Ку), Крылов (Кры) и Николая Соколова (НикС).
Что заставило выпускников легендарный кузнецы художественных кадров – ВХУТЕМАСа – заняться низким жанром карикатуры да ещё под одним на всю троицу псевдонимом? Коньюктура. Поясню: один сатирически изображенный идеологический враг страны зачастую стоит гораздо дороже, чем три распрекрасных пейзажа или натюрморта. И не только в денежном выражении.
Что заставило меня, на четвёртом десятке лет осваивающего непростой для провинциала полустоличный город Ленинград, сделать тоже самое? Боюсь, что ответ будет аналогичным.
Журналистика, глупые радости которой я успел вкусить ещё в Свердловске, ведя популярную передачу «Теледискотека», на Ленинградском телевидении обернулась для меня вначале провальным дебютом в известном на всю страну «Мониторе», а затем внештатным, но более успешным сотрудничеством с учебной редакции. Там же я подсел на все более популярную тему экологической безопасности. Что, впрочем, в итоге не гарантировало мне безопасности собственной. После репортажа о проблемах Ладожского озера, удостоившегося легкой похвалы на студийный летучке, не столь прогрессивный заведующий учебной редакции, втихую прервал договор с раздухарившимся внештатником.
А газета в моей жизни появилась за пару лет до этого, как место, где платили хоть какую-то зарплату. К тому же работа в секретариате через день позволяла уже на следующее утро не отсыпаться, как все, а отдаваться неразделенной любви к телевизионной журналистике. Но как это бывает в постылом браке, прелести которого мужчина поначалу не замечает, но проходит время – и глядишь – он уже прилежный и тихий семьянин. Так и мне, спустя год-другой захотелось привнести сугубо техническую газетную работу чего-то своего. Творческого. И я начал «сочинять» макеты, как композитор музыку, готовить подборки статей, придумывать хлесткие шапки на своих полосах. И, главное, – начал рисовать политические карикатуры.
Начал потому, что нужно было искать своё место в ленинградской газетной журналистике, которая со времён Жданова смыкала свои ряды все плотнее и к 80-м годам, когда городом уже рулил будущий кандидат в генсеки КПСС Г. В. Романов, она обрела крепость окончательно застывшего железобетона. Поиски такого места и называются конъюктурой. Она оставалась главным учебным предметом в житейских университетах и для уже обласканных государством Кукрыниксов, и для меня-дебютанта.
Всего лишь — Кукрыникса.
Почему 82? Именно в 1982 году я вступил в отечественную политическую – прости, господи – карикатуристику. Всего лишь один год – но какой! Не просто застой, а его апофеоз. Ещё жив, но уже совсем плох Брежнев. Из начавшегося за три года до этого Афганистана уже вовсю идут гробы тех, кто уже успел выполнить свой интернациональный долг. Ещё через год олимпийский Мишка, прощаясь, плачет ещё и потому, что его Олимпиаде был объявлен бойкот, на который он будет вынужден ответить зеркально олимпийским играм в Лос-Анджелесе в 1984 году.
Холодная война была в разгаре и журналисты стали её рядовыми. И я, в том числе.
ДОГОНЯЛКИ С ДЯДЮШКОЙ СЭМОМ
Не знаю как Вы, а я смотрю сегодня на эти карикатуры с удовольствием. Во-первых, благодарю за гены своего деда – Николая Алексеевича Сивача, художника Свердловской драмы. Во-вторых, в каждом из этих рисунков есть действия – это как бы маленькие спектакли. Вот Дядюшка Сэм хитроумно пугает сограждан тенью собственной руки.
А вот — перо, опускающиеся на гнездо, где лежат разбитые яйца с фамилиями израильских начальников, как бы намекает на то, что эти зловещие самолёты сверху взлетели именно отсюда. Да и не гнездо это, а цилиндр того самого дядюшки, бсыпанный американскими долларами.
А вот на одном из этих долларов президент Джордж Вашингтон сгорает со стыда из-за того, что американская военщина пугает весь мир ракетами МХ. И даже на последнем рисунке, где вроде бы ничего не происходит, главное действие – в самом виде этой жуткой горы. Понятно, что первым её нарисовал художник Верещагин, но я-то подмешал к человеческим черепам — присмотритесь! – артиллерийские снаряды…
Не, даже 36 лет спустя, в 2018-м, мне это нравится!
Но сколько же заплатили в газете, которой я отдал почти 10 лет своей жизни, за эти рисунки? Помню, как сейчас: если карикатура разверстывается на две колонки, это стоит 5 рублей, если на три – 7. В моем случае: две по три – 14 рублей, и две по две – 10. Итого: 24 рубля. Неплохие деньги… Но настоящим Кукрыниксам, которые к 82-му году стали Народными художниками СССР и Академиками живописи, этого бы на кисти не хватило.
ПРЯТКИ С ТЕТУШКОЙ ТЭТЧЕР
— А я говорю, Тэтчер это. Её рука! – и наш цензор Артур хлопнул своей рукой по столу давая понять, что разговор закончен. Вообще, Артур был интеллигентным человеком и, случалось, шел навстречу бедолагам-журналистам, находя в их статьях какие-то намёки на разглашение гостайны. А тут упёрся и ни в какую! Оно понятно – внешняя политика… Если я был солдатом идеологического фронта, то он – прапорщиком. И в его грозных циркулярах было чёрным по белому записано, что в советской печати карикатурно изображать глав зарубежных стран запрещено.
— Есть только три исключения – Южная Корея, Парагвай и какая-то диктатура в Африке, – Артур понимал что делал мне больно, снимая карикатуру с готовой к подписи полосы. Тем более, что я нарисовал её, что называется в «номер!» после утренней «молнии» ТАСС о том, что Англия начала бомбардировки захваченной Аргентиной Фолклендских островов. – Если бы это была хотя бы не её рука… — Артур пытался найти для меня хоть какой-то выход.
— Да откуда ты знаешь, что её ?! — взорвался я.
— Кольцо-то её…
— Ты его ей покупал, что знаешь?! – я понимал, что Артур уже не отступит, но спросил: – А чего ты Дядю Сэма моего пропускаешь – он же американец?
— Так это дядя. Не прямой родственник. Символ Америки, а не её президент.